Ремесло компрачикосов. Компрачикосы наших дней

19.05.2010 - 17:38

Иногда злой человеческий гений создает такое, о чем невозможно говорить без содрогания. К таким деяниям относится ремесло компрачикосов. Когда-то давно по Европе бродило это странное племя, включающее в себя людей разных национальностей. Объединял этих людей их жуткий промысел - покупка людей. Но самое страшное начиналось уже после того, как эти торговцы приобретали свой товар...

Охотники за детьми

«Кому в наши дни известно слово "компрачикосы"? Кому понятен его смысл?» - французский писатель Виктор Гюго написал эту фразу в XIX веке. А в XXI веке это слово известно, пожалуй, только любителям книг самого Гюго, описавшего страшные дела этой шайки, наводившей страх на всю Европу...

Судьба Гуинплена, героя знаменитого романа Гюго «Человек, который смеется», поражает и ужасает вот уже ни одно поколение читателей. С содроганием они знакомятся с жизнью этого человека. Маленьким мальчиком он попал в руки компрачикосов, которые изуродовали его - разрезали рот таким образом, что с него никогда не сходила страшная улыбка. Но самое жуткое в этом трагическом сюжете то, что и в действительности происходили не менее, а порой и более трагичные истории.

Так кто же они - компрачикосы? В переводе с испанского языка это слово буквально значит «Покупатель детей». Продавцов этого живого товара находилось достаточно: «начиная с бедняка-отца, освобождавшегося таким способом от лишнего рта, и кончая рабовладельцем, выгодно сбывавшим приплод от принадлежащего ему человеческого стада». Покупка производилась с определенной и отвратительной целью.

Вот как об этом написал Гюго: «Компрачикосы представляли собой необычайное и гнусное сообщество бродяг. Компрачикосы вели торговлю детьми. Они покупали и продавали детей. Но не по хищали их. Кража детей - это уже другой промысел. Что же они делали с этими детьми? Они делали из них уродов. Для чего же? Для забавы».

Фабрика монстров

Писатель подробно обрисовывал методы, с помощью которых из нормальных человеческих существ получались невообразимые монстры, созданные на потеху публики: «Существовали подлинные мастера этого дела. Из нормального человека делали уродца. Человеческое лицо превращали в харю. Останавливали рост. Перекраивали ребенка наново. Искусственная фабрикация уродов производилась по известным правилам.

Это была целая наука. Нормальный человеческий взор заменялся косоглазием. Гармония черт вытеснялась уродством. Там, где бог достиг совершенства, восстанавливался черновой набросок творения. Фабрикация уродов производилась в большом масштабе и охватывала многие разновидности.

Компрачикосы подвергали обработке детей так, как китайцы обрабатывают дерево. У них, как мы уже говорили, были свои секретные способы. У них были свои особые приемы. Это искусство исчезло бесследно. Из рук компрачикосов выходило странное существо, остановившееся в своем росте. Оно вызывало смех; оно заставляло призадуматься.

Компрачикосы с такой изобретательностью изменяли наружность ребенка, что родной отец не узнал бы его. Иногда они оставляли спинной хребет нетронутым, но перекраивали лицо. Они вытравляли природные черты ребенка, как спарывают метку с украденного носового платка. У тех, кого предназначали для роли фигляра, весьма искусно выворачивали суставы; казалось, у этих существ нет костей. Из них делали гимнастов.

Компрачикосы не только лишали ребенка его настоящего лица, они лишали его и памяти. По крайней мере, в той степени, в какой это было им доступно. Ребенок не знал о причиненном ему увечье. Чудовищная хирургия оставляла след на его лице, но не в сознании. В лучшем случае он мог припомнить, что однажды его схватили какие-то люди, затем - что он заснул и что потом его лечили. От какой болезни - он не знал. Он не помнил ни прижигания серой, ни надрезов железом.

На время операции компрачикосы усыпляли свою жертву при помощи какого-то одурманивающего порошка, слывшего волшебным средством, устраняющим всякую боль». Дети, подвергнутые этой операции, становились редкостным товаром. Их покупали для развлечения и монархов, и простолюдинов. Одни из них жили во дворцах, скрашивая жизнь пресыщенных царственных особ, а другие передвигались из города в город, развлекая шумные толпы зрителей на больших площадях…

В погоне за модой

Компрачикосы покупали детей в раннем возрасте, в два-три года, когда человека еще можно было «перекроить» по зверскому замыслу. Надо сказать, что они отнюдь не были первооткрывателями в этой страшной пластической хирургии, призванной не улучшать человека, а уродовать его.

Виктор Гюго рассказывал в своей книге о жутком китайском искусстве «отливки живого человека». «Двухлетнего или трехлетнего ребенка сажали в фарфоровую вазу более или менее причудливой формы, но без крышки и без дна, чтобы голова и ноги проходили свободно. Днем вазу держали в вертикальном положении, а ночью клали на бок, чтобы ребенок мог спать. Дитя росло, таким образом, только в ширину, заполняя своим стиснутым телом и искривленными костями все полые места внутри сосуда. Это выращивание в бутылке длилось несколько лет. По истечении известного времени жертва оказывалась изуродованной непоправимо. Убедившись, что эксперимент удался и что урод вполне готов, вазу разбивали, и из нее выходило человеческое существо, принявшее ее форму. Это очень удобно: можно заказать себе карлика какой угодно формы».

В древнем Китае детей уродовали не только ради забавы, но и для того, чтобы угодить своим правителям. Иногда дети императоров рождались с тем или иным физическим недостатком. И подобострастные придворные сознательно «перекраивали» своих вполне нормальных детей по образу и подобию несчастного отпрыска правителя. Если у императорского младенца были скрючены руки или ноги, то придворные навешивали на своих малышей колодки, делающие здоровые конечности больными.

Изогнутые позвоночники, деформированные черепа, вырванные зубы, бельма на глазу - все эти уродства добровольно создавали своим детям чересчур угодливые родители… Можно сказать, что эти люди также торговали уродством своих детей - в обмен на благосклонность правителя и сладкий кусок с его стола…

Человек-паук

Самое страшное в истории с уродствами детей это то, что и в наши дни существуют подобные «компрачикосы», наживающиеся на созданных специально уродствах детей. Причем извергами по отношению к своим детям являются собственные родители. Многих туристов из цивилизованных стран, посещающих Индию, шокирует зрелище, увиденное ими на оживленных улицах.

Среди попрошаек-нищих, тянущихся за монеткой, иногда встречаются очень странные существа, которые не додумалась создать природа, но соорудил человек. Эти жуткие существа, которые могут только ползать или ходить на четвереньках, были сознательно изуродованы в младенчестве родителями-нищими - с тем, чтобы потом заработать на них- таким уродцам подают денег гораздо больше и чаще…

С нечеловеческим страданиям в глазах на вас могут посмотреть снизу человек-паук, человек-змея, человек-собака… Когда-то в младенчестве их подвергли изуверским операциям - отрезали руки или ноги, или ампутировали пальцы, или изогнули позвоночник, или откромсали куски кожи и мышц…

В результате они превратились в уродливых существ, подползающих к вам на своих культях или животе - в надежде получить деньги за свою безобразность...

Естественно, что различные организации по защите прав детей бьют тревогу по поводу такого страшного насилия. В различных клиниках пытаются привести подобных детей в нормальное состояние. Но их психика уже подорвана в самом начале жизни, и вернуть детей-уродцев в нормальное человеческое мироощущение уже практически невозможно. А между тем, на улицах индийских городов постоянно появляются все новые существа - полулюди-полузвери…

• 38686 просмотров

Одна из мрачных тайн XVII века - загадочная организация людей, которые покупали детей у бедняков, а затем превращали их в шутов, намеренно уродуя внешность.

Компрачикосов боялись, их ненавидели, ими пугали непослушных малышей. Но в то же время власть имущие не стеснялись использовать их для своих грязных делишек.

Вторая часть пролога знаменитого романа Виктора Гюго «Человек, который смеется» полностью посвящена описанию страшного и таинственного преступного общества XVII века. Их называли «компрачикосы» или «компрапекеньосы» - по-испански «скупщики детей».

Кадр из фильма "Человек, который смеется" (2012)

Именно этим они и занимались - покупали детей у отчаявшихся людей, не способных прокормить лишний рот. А затем при помощи искусных хирургических операций превращали их в уродцев, которые должны были забавлять народ на ярмарках или служить в качестве шутов при чьем-нибудь дворе.

Фабрика уродов

Несмотря на всю кошмарность своего «бизнеса», компрачикосы старались действовать подчеркнуто легально. Они никогда не похищали детей, а исключительно «честно» покупали их. Операцию, которая навсегда меняла жизнь ребенка, проводили под общим наркозом - так, чтобы не доставлять лишних страданий.

Правда, наркоз делался грубо, при помощи наркотической настойки. Поэтому уродовалось не только тело, но и сознание несчастного ребенка. В итоге жертва компрачикосов не помнила, что когда-то выглядела иначе, и свое уродство воспринимала как должное.

"Чудовищная хирургия оставляла след на его лице, но не в сознании. В лучшем случае он мог припомнить, что однажды его схватили какие-то люди, затем - что он заснул и что потом его лечили. От какой болезни - он не знал. Он не помнил ни прижигания серой, ни надрезов железом. На время операции компрачикосы усыпляли свою жертву при помощи какого-то одурманивающего порошка, слывшего волшебным средством, устраняющим всякую боль".

Сотворить с купленным ребенком могли что угодно.

"Из нормального человека делали уродца. Человеческое лицо превращали в харю. Останавливали рост. Перекраивали ребенка наново. Искусственная фабрикация уродов производилась по известным правилам. Это была целая наука. Представьте себе ортопедию наизнанку. Нормальный человеческий взор заменялся косоглазием. Гармония черт вытеснялась уродством".

Кому-то (как Гуинплену из романа Гюго) уродовали лицо, другим искривляли позвоночник, превращая в горбунов. Некоторым безжалостно выворачивали суставы, придавая им невероятную гибкость и продавая после в качестве акробатов.

Еще одно имя, которым называли скупщиков, по утверждению Гюго, - «чейлас» («охотники за детьми» на одном из языков Индии). Вся их жизнь проходила в странствиях. Они никогда не задерживались на одном месте подолгу.

Где бы не появлялись компрачикосы, их окружали страх и ненависть со стороны окружающих. Ведь родители, которых нужда довела до продажи собственного ребенка, отлично понимали, на какую судьбу они обрекают свое чадо.

Тайное общество было интернациональным. Поэтому и разговаривали компрачикосы на своем особом языке, составленном из обрывков наречий со всей Европы. Это было удобно - посторонний не мог понять, о чем договариваются зловещие «чейлас».

При всем этом у них было подобие центрального руководства, и Гюго даже сравнивает их с масонами. Периодически их вожаки собирались на сходку, чтобы обсудить насущные проблемы. Мест для сбора было четыре - в Англии, Франции, Испании и Германии.

Гюго сообщает, что подобное было и в Китае:

"В Китае с незапамятных времен существовало искусство, которое следовало бы назвать отливкой живого человека. Двухлетнего или трехлетнего ребенка сажали в фарфоровую вазу более или менее причудливой формы, но без крышки и без дна, чтобы голова и ноги проходили свободно. Днем вазу держали в вертикальном положении, а ночью клали на бок, чтобы ребенок мог спать.

Дитя росло, таким образом, только в ширину, заполняя своим стиснутым телом и искривленными костями все полые места внутри сосуда. Это выращивание в бутылке длилось несколько лет. По истечении известного времени жертва оказывалась изуродованной непоправимо.

Убедившись, что эксперимент удался и что урод вполне готов, вазу разбивали, и из нее выходило человеческое существо, принявшее ее форму. Это очень удобно: можно заказать себе карлика какой угодно формы."

Политический инструмент

Согласно Гюго, особенно распространены компрачикосы были в Испании и Англии, где они даже действовали с одобрения властей. В частности, писатель утверждает, что одним из главных покровителей скупщиков детей был английский король Яков II Стюарт. Он использовал их не только для поставок забавных уродцев ко двору, но и как политический инструмент.

Если какой-либо дворянский род попадал в опалу и подвергался уничтожению, то после казни взрослых нередко оставались дети-наследники. Казнить их было не за что, убить тайно - слишком жестоко даже для циничных политиканов. Поэтому их «милосердно» продавали компрачикосам, которые стирали их лица и память, устраняя проблему.

Виктор Гюго сравнивает эту деятельность со знаменитой «железной маской». Только маской тут становилось настоящее лицо.

Когда в конце XVII века к власти в Англии пришел Вильгельм Оранский, он положил конец этой практике. К компрачикосам стали со всей строгостью применять законы против бродяжничества. В течение XVIII века позорное явление почти сошло на нет. Хотя отдельные банды компрачикосов еще встречались в Испании, особенно в горной ее части, даже в XIX веке.

Правда или вымысел?

Описывая компрачикосов, Гюго не скупится на подробности. Проблема в том, что совершенно непонятно, откуда он их взял. Ученые до сих пор не нашли в исторических документах достоверных подтверждений факта существования такой мощной и многочисленной организации, действовавшей на протяжении целого столетия.

Впрочем, матери на севере Испании пугали непослушных детей компрачикосами долгие годы. Однако подтвердить покровительство королей, тайный язык и сходство с масонами пока не удается. Было ли превращение проданных детей в уродов на потеху толпе действительно такой отлаженной индустрией - это одна из мрачных тайн прошлого, пролить свет на которую еще предстоит.

Есть мнение, что отдельные случаи именно этого явления в разное время всплывали в криминальной хронике европейских стран. Например некоторыми исследователями утверждается, что живший в 17 веке католический святой Викентий де Поль спас мальчика из лап этих злодеев. Но таких случаев единицы.

Также в бедных странах до сих пор не редкость, когда для использования в качестве попрошайки используют калеку: ребенка или взрослого. Но обычно для этих целей просто покупают инвалида у нищих родителей, а не сами создают его.

Кирилл Иванов, журнал "Загадки Истории" №37, 2016 год

Впервые термин «компрачикосы» появился в романе Виктора Гюго «Человек, который смеётся» . В предисловии этого произведения раскрывается вся суть ремесла этих людей. Дословно «comprachicos» с испанского переводится, как «скупщики детей» . Такие люди могли работать, как группой, так и в одиночку. Зачастую детей покупали или попросту воровали. Затем специально уродовали их лицо, тело, а потом продавали их.

«Профессия» копрачикосов было распространена в Европе (хотя есть свидетельства, что уродцев создавали по всему миру) в 13-17 веках . Достаточно большая популярность этого ремесла была вызвана в первую очередь тем, что нестандартные, пугающие и изувеченные люди пользовались большой популярностью. Их с удовольствием нанимали, покупали в бродячие цирки, ярмарки, так же из них делали шутов.

Таких людей можно было часто встретить в домах именитых господ, которые на фоне уродцев представлялись определённым «совершенством». Так же из таких детей делали попрошаек, которые вызывали чувство жалости, а порой и ужаса у всех, кто их встречал и видел.

Особо «ценились» люди, которые уже родились с определёнными телесными изменениями или же переболевшие редкими недугами, менявшие их внешность до неузнаваемости. В в 19-начале 20 века были очень популярны «цирки уродцев», «шоу фриков» , где собирали уникальных в своём роде людей. Например, человек с львиным лицом – Стефан Бибровски, который болел гипертрихозом - это избыточный рост волос в местах, где обычно растут лишь пушковые волосы

Девушка – пингвин и мальчик тюлень – болезнь фокомели я , при которой кисти и/или стопы прикреплены прямо к туловищу, без плеч, предплечий, голеней.

Ч еловек – суперэластичная кожа . Феликс Верле страдал от синдрома Элерса-Данло, при котором кожа человека делается невероятно эластичной.

Д евушка со слоновьей кожей - Шарлотт Линда Фогель обладала болезнью (эпидермолитический гиперкератоз ), при которой кожа становилась серой, толстой и формировала глубокие складки.

Девочка верблюд – Элла Харпер страдала от синдрома обратного изгиба коленного сустава.

Женщина младенец – Медуза ван Аллен, которую называли «Маленькая мисс Солнышко», страдала от генетического заболевания костей, из-за которого у неё росла только голова.

Бородатые женщины - рост бороды у таких женщин происходил из-за переизбытком андрогенных (мужских) гормонов в женском организме.

Как же создавались уродцы?

Чаще всего компрачикосы покупали, воровали детей, которым было по два-три года . Это обуславливалось тем, что именно в этом возрасте человека легко «перекроить», мягкие кости легко поддаются деформации.

Одним из самых распространённых способов был следующий: мальчика или девочку помещали в бочку или вазу без дна: голова оставалась на поверхности, а ноги могли свободно двигаться. Ребёнок рос и постепенно начинал повторять форму сосуда. Когда деформация завершалась, ёмкость разбивали. «Клиент» мог сделать заказ на уродца любой формы.

Уродство лица. В этом случае «компрачикосы» проявляли фантазию. Они могли отрезать нос, уши, сделать улыбку «от уха до уха», разрезав рот, нанести множество шрамов, ожогов на лицо, сделать ребёнка косоглазым или вовсе слепым, вырвать все зубы.

Так же детей методично спаивали алкоголем, в источниках, посвящённых этой теме, есть даже упоминания о том, что их купали в ваннах, наполненных вином. Девочек и мальчиков морили голодом, превращая их в «живые скелеты», рахитов . Была и обратная сторона - ребёнка откармливали и он превращался в толстяка.

Манипуляции с суставами, костями. Так же детям часто выламывали и деформировали суставы и кости, делая таким образом калек и горбунов. Или просто «натаскивали» ребёнка на невероятную гибкость.

Операции на гортани. В Англии вплоть до конца 17 века компрачикосы продавали королевскому двору «петушков». Так называли людей со специфически деформированными голосовыми связками - в детстве им проводили операции гортани (она приводила к тому, что человек приобретал схожий с петушиным голос, но больше не мог контролировать глотание слюны). Эти несчастные были обязаны ходить ночью по дворцу и каждый час издавать петушиный крик, повторяя его столько раз, сколько было часов.

Но уродованием людей занимались не только компрачикосы. Порой родители сами делали из своих детей монстров, продавали в цирки. Таким образом зарабатывая хорошие деньги. Например, некоторые женщины во время беременности перетягивали свой живот корсетом, тем самым у ребёнка не было возможности нормально развиваться и он рождался неполноценным.

Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter .

Поскольку природа не «поставляла» достаточное количество карликов, в некоторых странах появились контрабандисты под названием компрачикос. Они крали детей, не давали им правильно расти, а то и вовсе уродовали малышей, а затем продавали в бродячие цирки. Главному герою романа Гюго «Человек, который смеется» компрачикос вырезали на лице вечную улыбку.

Компрачикосы у Гюго

«Компрачикосы подвергали обработке детей так, как китайцы обрабатывают дерево. У них, как мы уже говорили, были свои секретные способы. У них были свои особые приемы. Это искусство исчезло бесследно. Из рук компрачикосов выходило странное существо, остановившееся в своем росте. Оно вызывало смех; оно заставляло призадуматься.

Выступление. (marimeri.ru)

Компрачикосы с такой изобретательностью изменяли наружность ребенка, что родной отец не узнал бы его. Иногда они оставляли спинной хребет нетронутым, но перекраивали лицо. Они вытравляли природные черты ребенка, как спарывают метку с украденного носового платка», — так описывал работу компрачикос Виктор Гюго в романе 1869 года «Человек, который смеется».

Главного героя, мальчика по имени Гуинплен, контрабандисты украли в детстве и разрезали его лицо от уха до уха, навеки закрепив на нем жуткую ухмылку.

На потеху публике

Банды компрачикосов орудовали по всей Европе с XIII по XVIII века. В те времена при дворах в Испании, Франции, Англии и Германии бытовала мода на карликов-шутов и цирки уродцев. Знатные особы с удовольствием покупали за значительные суммы «природные аномалии», на потеху себе и гостям.

Компрачикос. (homsk.com)

Большим любителем подобных феноменов был Петр I, собравший целую коллекцию младенцев с различными отклонениями в Кунсткамере. Но природа далеко не всегда могла обеспечить аристократов нужным количеством карликов. Тогда за дело брались компрачикос — целая сеть бандитов выкрадывала детей из семей или покупала малышей у бедняков — те были рады освободиться от лишнего рта.

Уродующие операции

Ребенку часто говорили, что его будут лечить от какой-нибудь болезни, а затем усыпляли и проводили над ним жуткие эксперименты. Зачастую для усыпления детей использовали опасные яды или даже наркотические вещества. Некоторым ломали кости, чтобы образовался горб, других делали хромыми, третьим увечили лица. Некоторым особым образом выворачивали суставы — тогда казалось, будто бы у человека вовсе нет костей.

Петр I. (wikipedia.org)

Из детей делали шутов или акробатов в цирках. Вырастая, искалеченные уже не помнили, как это случилось с ними. «Компрачикосы обладали умением видоизменять наружность человека, и это делало их полезными целям политики. Изменить наружность человека лучше, чем убить его. Существовала, правда, железная маска, но это было слишком грубое средство. Нельзя ведь наводнить Европу железными масками, между тем как уроды-фигляры могут появляться на улицах, не возбуждая ни в ком подозрения; кроме того, железную маску можно сорвать, чего с живой маской сделать нельзя. Сделать навсегда маской собственное лицо человека — что может быть остроумнее этого?» — писал о компрачикосах Гюго.

Долгое время банды компрачикосов процветали и даже не считались преступными. Гюго, например, пишет, что во времена Стюартов деятельность контрабандистов всячески поощрялась. Он же сравнивает их с организацией массонов, которые распространились во всей Европе. У компрачикосов были свои законы, традиции и даже свой тайный язык, которые отличал их от других бандитов. Подобные организации и по сей день процветают в Индии.

Компрачикос. Философия явления

Термин «компрачикос» стал известен именно благодаря Гюго и в переводе с испанского означает «скупщики детей». Но это же слово в философской традиции стали использовать для обозначения людей, которые пытаются манипулировать умами детей, искажая их мировоззрение. Создательница философии объективизма Айн Рэнд в одной из своих статей под названием «Компрачикос» обвиняла современных учителей в устаревших и зачастую даже вредных для детских умов методах обучения.

Ребенок, предназначенный служить игрушкой для взрослых, – такое явление не раз имело место в истории.

Чтобы сделать из человека хорошую игрушку, надо приняться за дело заблаговременно. Превратить ребенка в карлика можно, только пока он еще мал. Дети служили забавой. Но нормальный ребенок не очень забавен. Горбун куда потешнее.

Отсюда возникает настоящее искусство. Существовали подлинные мастера этого дела. Из нормального человека делали уродца. Человеческое лицо превращали в харю. Останавливали рост. Перекраивали ребенка наново. Искусственная фабрикация уродов производилась по известным правилам. Это была целая наука. Представьте себе ортопедию наизнанку. Нормальный человеческий взор заменялся косоглазием. Гармония черт вытеснялась уродством.

Торговля детьми в семнадцатом столетии, как уже было упомянуто, дополнялась особым промыслом. Этой торговлей и этим промыслом занимались компрачикосы. Они покупали детей, слегка обрабатывали это сырье, а затем перепродавали его.

Продавцы бывали всякого рода, начиная с бедняка-отца, освобождавшегося таким способом от лишнего рта, и кончая рабовладельцем, выгодно сбывавшим приплод от принадлежащего ему человеческого стада. Торговля людьми считалась самым обычным делом.

Во времена Стюартов к компрачикосам при дворе относились довольно снисходительно. Это были времена, когда пресекали существование целых родов, проявивших непокорность или являвшихся почему-либо помехой, когда одним ударом уничтожали целые семьи, когда насильственно устраняли наследников. Иногда обманным образом лишали законных прав одну ветвь в пользу другой. Компрачикосы обладали умением видоизменять наружность человека, и это делало их полезными целям политики. Изменить наружность человека лучше, чем убить его. Существовала, правда, железная маска, но это было слишком грубое средство. Нельзя ведь наводнить Европу железными масками, между тем как уроды-фигляры могут появляться на улицах, не возбуждая ни в ком подозрения; кроме того, железную маску можно сорвать, чего с живой маской сделать нельзя. Сделать навсегда маской собственное лицо человека – что может быть остроумнее этого?

Компрачикосы подвергали обработке детей так, как китайцы обрабатывают дерево. У них были свои особые приемы. Это искусство исчезло бесследно. Из рук компрачикосов выходило странное существо, остановившееся в своем росте. Оно вызывало смех; оно заставляло призадуматься. Компрачикосы с такой изобретательностью изменяли наружность ребенка, что родной отец не узнал бы его. Иногда они оставляли спинной хребет нетронутым, но перекраивали лицо. Они вытравляли природные черты ребенка, как спарывают метку с украденного носового платка.

У тех, кого предназначали для роли фигляра, весьма искусно выворачивали суставы; казалось, у этих существ нет костей. Из них делали гимнастов.

Компрачикосы не только лишали ребенка его настоящего лица, они лишали его и памяти. По крайней мере в той степени, в какой это было им доступно. Ребенок не знал о причиненном ему увечье. Чудовищная хирургия оставляла след на его лице, но не в сознании. В лучшем случае он мог припомнить, что однажды его схватили какие-то люди, затем – что он заснул и что потом его лечили. От какой болезни – он не знал. Он не помнил ни прижигания серой, ни надрезов железом. На время операции компрачикосы усыпляли свою жертву при помощи какого-то одурманивающего порошка, слывшего волшебным средством, устраняющим всякую боль.

В Китае с незапамятных времен существовало искусство, которое следовало бы назвать отливкой живого человека. Двухлетнего или трехлетнего ребенка сажали в фарфоровую вазу более или менее причудливой формы, но без крышки и без дна, чтобы голова и ноги проходили свободно. Днем вазу держали в вертикальном положении, а ночью клали на бок, чтобы ребенок мог спать. Дитя росло, таким образом, только в ширину, заполняя своим стиснутым телом и искривленными костями все полые места внутри сосуда. Это выращивание в бутылке длилось несколько лет. По истечении известного времени жертва оказывалась изуродованной непоправимо. Убедившись, что эксперимент удался и что урод вполне готов, вазу разбивали, и из нее выходило человеческое существо, принявшее ее форму. Это очень удобно: можно заказать себе карлика какой угодно формы.

Это были честные люди. Можно быть о них какого угодно мнения, но они порой бывали честны до щепетильности. Они стучались в дверь, входили, покупали ребенка, платили деньги и уносили его с собой. Сделка совершалась так, что покупателей ни в чем нельзя было упрекнуть.

Виктор Гюго «Человек, который смеется»

Книга потрясающая! И слог такой интересный - об одном и том же разными словами могут быть написаны целые страницы.

Сюжет, наверное, знают все: Гуинплена в возрасте двух лет изуродовали компрачикосы. Он был фигляром, а стал пэром Англии. Финал трагичен.

Есть мнение, что Гюго выдумал компрачикосов, никакой секты искусных хирургов не существовало. В это можно было бы поверить, если бы в то время не было цирков уродов.

Мопассан в своем рассказе «Мать уродов» писал про женщину, рожавшую детей на продажу, которые рождались уродами, потому что она перетягивала живот, значит, был спрос.

А вот современное фото, сделанное в Индии, уродство очень похожее на предыдущие:

Таких фото в интернете полно. Цирков уродов уже нет, если раньше уродство вызывало смех, то сейчас – жалость и сочувствие, поэтому такие попрошайки «зарабатывают» больше здоровых.

Мне было лет шесть, когда в Советском Союзе показывали многосерийный фильм «Человек, который смеется» 1971 года. Фильм мне казался очень страшным, особенно главный герой, я боялась на него смотреть. Судя по описанию в книге, Гуинплен должен выглядеть именно так:

Его сыграл Филипп Букле, вот как он выглядит сейчас:

Интересно, как ему делали грим?

Иначе выглядит Гуинплен в фильме 2012 года, там актеру просто продолжили на щеках улыбку, при этом он смотрится не уродом, а вполне симпатичным:

UPD. В связи с атакой ботов в ЖЖ блог временно закрыт для комментирования. Комментарии могут оставлять только френды. Остальные извиняйте, завтра открою.