Современного человека с окружающим миром связывает множество информационных «артерий» - это и постоянный круглосуточный, зачастую безлимитный, доступ в интернет, и , и , и различные печатные СМИ, некоторые из которых появляются в почтовом ящике, хотите вы этого или нет. Но в советское время ничего такого не было. Главным источником информации было радио.

Люди в Ленинграде были, фактически, отрезаны от страны. Снабжение и производилось нерегулярно, это было очень опасно. Ситуация была критическая, в любой момент могло случиться что угодно, и хотя люди верили в лучшее, поводов для опасений было достаточно. Сложно даже вообразить, что довелось пережить людям в блокаду.

Чтобы почтить память героев блокады и напомнить всем остальным про это тяжелое время, в Петербурге 9 мая все теле- и радиокомпании в течение нескольких минут транслируют звук метронома.

В блокадном Ленинграде работающее радио означало, что еще не все кончено, что еще есть надежда. Для людей, которые не выключали радио, звук работающего метронома был, как биение сердца страны: раз оно еще не утихло, то это нужно и дальше держаться и не оставлять надежду. Этот равномерный и очень простой звук немного успокаивал людей, позволял им ощущать хоть какую-то уверенность.

У трансляции метронома было и техническое значение. Во-первых, этот звук передавали, чтобы проверить, есть ли связь. Во-вторых, он был нужен, чтобы предупредить население о авианалетах и обстрелах. Значение 50 ударов в минуту означало, что можно не волноваться, и сейчас все спокойно. А вот 150 ударов в минуту не только звучали слишком быстро и тревожно, но и предупреждали о налетах.

Метроном в воспоминаниях и творчестве

Образ метронома выступает не только как главная отличительная деталь блокады, но и как нечто священное, неприкосновенное. Радио, посредством неумолчного стука метронома, связывало людей, даже когда замолкал голос диктора.

Упоминания о звуке метронома можно найти во многих произведениях искусства, созданных людьми во время блокады, особенно часто – в стихах. Вообще, радио, как основная ниточка, связывающая людей с миром, очень ясно присутствует в стихах блокадной поры таких выдающихся поэтов, как О. Берггольц, Г. Семенова, С. Ботвинник, В. Инбер и других.

То, как люди во время войны воспринимали метроном, можно лучше всего описать, приведя строчки В. Азарова:

«Во тьме казалось: город пуст;
Из громких рупоров - ни слова,
Но неустанно бился пульс,
Знакомый, мерный, вечно новый».

На вопрос Метроном в блокаду. Зачем он был нужен? заданный автором Андрей Винк лучший ответ это Всё гораздо проще, чем можно было бы предположить.
В блокадном Ленинграде действовало распряжение МПВО, запрещающее выключать репродукторы в домах ленинградцев. Оповещение о воздушном или артиллерийском налёте передавалось по- радио.
В тот момент, когда вещание не велось, передавался сигнал метронома, который подтверждал, что радиоточка включена и радиосеть исправна.

Ответ от 2 ответа [гуру]

Привет! Вот подборка тем с ответами на Ваш вопрос: Метроном в блокаду. Зачем он был нужен?

Ответ от Conficker [гуру]
Ещё в первые месяцы блокады на улицах Ленинграда было установлено 1500 громкоговорителей. Радиосеть несла информацию для населения о налетах и воздушной тревоге. Знаменитый метроном, вошедший в историю блокады Ленинграда как культурный памятник сопротивления населения, транслировался во время налетов именно через эту сеть. Быстрый ритм означал воздушную тревогу, медленный ритм - отбой.
В блокадном Ленинграде, когда радио не работало, в эфире стучал метроном: быстрый ритм означал воздушную тревогу, медленный ритм - отбой.
В окруженном фашистами Ленинграде проводное вещание продолжалось круглосуточно. Трансляция концертов, сводок Совинформбюро, выступления по радиосети известных горожан, деятелей культуры вселяли в жителей города надежду и веру в неизбежную победу над захватчиками. По окончании передач звучал метроном - его стук называли живым биением сердца Ленинграда.

Ответ от Grace [гуру]
Его темпом измерялись шансы выжить во время бомбежек и обстрелов… Только его ритмом звучал под бомбами и снарядами: быстрый означал воздушную тревогу, медленный – отбой… Замечательный человек, многие годы работавший на Ленинградском радио, журналист, педагог, Таисия Михайловна Суворова собрала в архиве Ленрадио и передала в Череповец «Голоса Блокадного Ленинграда»; . Пусть они звучат здесь, подлинные звуки Голоса жизни в городе смерти, пусть говорят сами за себя… В первые месяцы блокады на улицах Ленинграда было установлено 1500 громкоговорителей, почти 450 тысяч радиоточек работали в квартирах и учреждениях

Ответ от Николай Лужников [гуру]
В городе, оказавщемся в осадном положении без тепла, света, без продуктов пмтания. обреченного на медленное вымирание его жителей, единственным средствром коммуникации между людьми. многие из которых умирали от голода и холода в своих коммуналках, стало радио. Радио, оповещавшее жителей об артобстрелах и авиационных налетах. Радио, доводившее до них сводки информбюро, Поддерживающее в людях надежду и веру своими непродолжительными передачами. А в промежутках, чтобы радио не молчало, работал метроном. Метроном, отсчитывающий секунды блокадного времени.
Пока звучал метроном, люди знали, что город жив и сопротивляется.

В зале гаснет свет. Занавес закрыт. Сцену освещают прожекторы. Стихи М.Матусовского.

Мне тебя забыть бы надо,
Мне тебя забыть бы надо,
Только всё напоминает
Мне сегодня об одном -
Ленинградская блокада,
Ленинградская блокада
И, стучащий неустанно,
Ленинградский метроном.

Тишина стоит такая,
Тишина стоит такая,
Дремлет Нарвская застава,
Спит под снегом Летний сад.
Метроном не умолкает,
Метроном не умолкает,
Будто все сердца погибших
И сегодня в нём стучат…

Звучит увертюра И.Дунаевского к кинофильму «Дети капитана Гранта». Выходят ведущие. Увертюра стихает до фона.

Ведущий :

70 лет! Как много времени прошло с тех пор - целая человеческая жизнь! Всё забывается, но ничто не забыто! Всё помнят защитники нашего города, цепко держат в своей памяти произошедшее дети блокадного Ленинграда: они блокаду выстояли, героически, изо дня в день переносили все её тяготы и лишения. Но мы, не пережившие ужасов блокады, имеем ли мы право забыть это? Можем ли не стараться, как можно, больше узнать о трагических и героических днях нашего города, чтобы передать это будущим поколениям?Можем ли мы прервать эту цепочку памяти? Безгранична наша скорбь о погибших в блокаду, но она рождает силу духа, восхищение и гордость за то, что мы - ленинградцы, петербуржцы! И наш долг быть благодарными людям, которые отстояли наш город и помнить. Стихи В.Шишкина.

Чтец :

Нежданная осень пришла в Ленинград,
Пожухлой листвой шелестит непогода,
И наша Нева вспоминает опять
Дождливый сентябрь сорок первого года.

Не те уже воды уносит река,
Блокадное время давно пролетело,
Но страшная надпись стучится в сердца,
Как память войны, как гроза артобстрела!

Их мало осталось - седых стариков,
Героев войны, рядовых обороны,
Прорвавших блокады стальное кольцо,
По Жизни - дороге, ведя эшелоны!

Редеют шеренги - мы помним о них,
Печален мотив уходящих мгновений.
И корочка хлеба, и детский отчаянный крик -
Пусть всё сохранится навечно в сердцах поколений!

И стук метронома, и скрежет, и грохот вдали,
И город наш мирный, и Летнего сада ограда,
На всех языках, в лексиконах земли:
Война, Ленинград, сорок первый, Блокада!

Ведущий : Наш спектакль посвящён 70-й годовщине полного освобождения Ленинграда от фашистской блокады - всем тем, для кого 27 января 1944 года навсегда останется Днём Победы Ленинграда.

Завершается увертюра. Открывается занавес. На экране заставка спектакля сменяется видео о Ленинграде, звучит песня В.Соловьёва-Седого «Город над вольной Невой».

Ведущий : Это наш родной Петербург, Ленинград - самый красивый город в мире! И на него в 1941 году поднял руку фашизм. Начало лета было холодным, но накануне 22 июня солнце вышло из-за туч и день был, по-летнему, тёплым. Белая ночь на Неве! На улицах, площадях и набережных десятиклассники отмечали окончание школы. Особенно много их было у «Медного всадника», на стрелке Васильевского острова, на Невском проспекте. Встречались у «Лягушатника» и «Елисеевского», пели песни на набережных Невы. Из «Астории» доносились жизнерадостные и модные, в те годы, мелодии: «Кумпарсита», «Брызги шампанского», «В парке Чаир» и, конечно же, «Рио-Рита». Жизнь была наполнена миром и счастьем.

Звучит мелодия Э.Сантеухини «Рио-Рита». Танец.

Ведущий : Белая ночь над Невой… Последняя мирная ночь. Она разделила жизнь на довоенную и военную, а людей - на живых и мёртвых.

«Внимание, говорит Москва. Говорит Москва. Заявление Советского правительства. 22 июня, в четыре часа утра без объявления войны германские войска напали на нашу страну, атаковали наши границы во многих местах и подвергли бомбардировке города Житомир, Киев, Севастополь, Каунас…»

Сообщение сменяется видеохроникой первых дней войны с песней А.Александрова на слова В.Лебедева-Кумача «Священная война».

Ведущий : Первые, самые тяжёлые дни войны. Главные удары фашистских армий были направлены на Москву и Ленинград. Мы - петербуржцы, ленинградцы и потому то, что происходило в нашем городе, мы принимаем особенно близко к сердцу. По планам Гитлера Ленинград должен был быть взят в первый же месяц войны. Его собирались сровнять с землёй и затопить водами Балтийского моря. Но на весь мир прозвучал ответ ленинградцев: «Не отдадим!»

Звучит «Революционный» этюд» Шопена, музыка стихает до фона. Стихи А.Прокофьева.

Чтец :

С утра не замолкает канонада.
Так день за днём, так много, много дней.
Враги хотят на месте Ленинграда
Оставить груды пыли и камней.

Об этом говорили их листовки -
Свидетельства бессилия врага.
Горели Пушкин, Невская Дубровка,
Приневские дымилися луга.

И Ленинград пожары эти видел,
А враг, поживой жадною гоним,
Всё наседал смертельно ненавидя,
Всё русское, всё связанное с ним!

Но мы стеною от земли до неба
Все поднялись и отстояли свет,
И Ладога, и дальняя Онега
Услышали стоярусное: «Нет!»

Нет, не сдадим мы город русской славы
И от земли до неба оградим,
Своих садов и парков величавых,
Своих святынь врагам не отдадим!

Не отдадим бездушной злобной силе
Обычаи народа, свет его
И преградим пути ей вглубь России,
К бессмертию народа моего!

Не отдадим грядущий день победы,
Сиянье солнца, отблески зари,
Не предадим могил отцов и дедов,
Курганов, где лежат богатыри!

Не отдадим полей бескрайних, синих,
Где побеждали мы и победим,
Не отдадим любимую Россию,
Не отдадим, не отдадим, не отдадим!»

Ведущий : Когда планы по захвату Ленинграда провалились, появилась директива главного командования германской армии.

1. Фюрер принял решение стереть город Петербург с лица земли.

2. Предполагается окружить город тесным кольцом и, путём обстрела артиллерией всех калибров и беспрерывной бомбёжки с воздуха, сровнять с землёй.

3. Если, вследствие создавшегося в городе положения, будут заявлены просьбы о сдаче, они будут отвергнуты».

«Я уничтожу этот город! Он никогда не возродится! Его уже нет! Нет! Нет!»

Звучит песня И.Корнелюка «Город, которого нет». Вокал. Танец.

Ведущий : Вскоре после начала войны Ленинград стал прифронтовым городом: строились рубежи обороны, эвакуировались в тыл заводы и фабрики, театральные и музыкальные коллективы. В грустную минуту расставания с родным городом композитор В.Соловьёв-Седой написал песню «Вечер на рейде», которую очень полюбили ленинградцы. В дни блокады, в полдень, городское радио объявляло о норме выдачи хлеба. Зимой 1941- 42 года эта норма постоянно уменьшалась. Бывали жестокие дни, когда сказать было нечего - в городе не было никакого продовольствия. Об этом не объявляли: по радио звучал метроном и песня «Вечер на рейде».

Звучит песня В.Соловьёва-Седого, слова А.Чуркина «Вечер на рейде» Вокальная группа.

Ведущий : В конце августа германская армия захватила станцию Мга, прервав железнодорожное сообщение. А 8 сентября пал Шлиссельбург и была перерезана сухопутная дорога, которая связывала Ленинград со страной. Город оказался в кольце врага. Началась 900-дневная блокада Ленинграда.

Звучит увертюра к трагедии «Эгмонт» Л.Бетховена. Выход чтецов.

Ведущий : Тогда никто не мог предположить, сколько горя и страданий принесёт блокада. Улицы опустели, в городе появились военные патрули, введено затемнение. Горожан можно было увидеть в очередях у магазинов и у репродукторов. Затаив дыхание, они слушали сводки Совинформбюро.

«Говорит Москва. Сводка главного командования Красной Армии за 22 июня 1941 года. С рассветом 22 июня 1941 года регулярные войска германской армии…»

Сводка прерывается сигналом воздушной тревоги. Гаснет свет, прожекторы в зале, взрывы. Свет зажигается, тела погибших на сцене, стук метронома.

Ведущий : Ежедневные налёты вражеской авиации и многочасовые обстрелы города артиллерией стали настоящим бедствием для ленинградцев. После одной из таких бомбёжек была уничтожена самая крупная продовольственная база города - Бадаевские склады. В городе стало не хватать продуктов питания. А с ноябрьскими морозами в город пришёл голод, страшный голод! Война шла везде и везде умирали люди. Но от голода и холода умирали только в Ленинграде. Умирали по дороге на работу, в очереди за хлебом, умирали в своих холодных постелях, не имея сил встать. И так 900 дней и ночей.

Звучит мелодия А.Вивальди. Танец. Музыка стихает до фона. Стихи М.Андронова. Танец.

Чтец:

Крепчал мороз, дымился небосклон,
И вой сирен на каждой баррикаде,
И смерть в наш город шла со всех сторон…

Глоток воды - дороже серебра,
Нет света, нет и дров на лесоскладе.
Возили трупы с каждого двора…
Всё это было, было в Ленинграде!

«Живой осталась в доме я одна» -
Писала девочка в тетради.
«Нет крошки хлеба, печка холодна…»
Всё это было, было в Ленинграде!

Дорогой Жизни шли грузовики,
Где лёд трещал при близкой канонаде.
Жестокий бой вели фронтовики…
Всё это было, было в Ленинграде!

Стук метронома, звучит мелодия А.Рыбникова из к/ф «Звезда». Выходят мать с ребёнком, садятся за стол. Музыка стихает до фона. Мизансцена. Стихи Б.Мельниченко.

Чтец :

При скупом колеблющемся свете,
Своё горе, прихватив с собой,
Долго, долго умирали дети
Тёмную блокадною зимой.

За окном, сквозь пыль на маскировке,
Ошалев, от множества тревог,
Бился луч, чертя татуировки,
В небе над сплетением дорог.

Маленькие пальцы позабыли,
Что такое весело играть.
Только холод, холод положили
Мальчика в холодную кровать.

«Мама, мама, помоги же!»
Полные покорности глаза.
«Мама, помнишь праздник?» - ближе, ближе
Душная подходит полоса.

Маму, обхватив одной рукою,
А другой - игрушечного пса
Мальчик засыпает, он спокоен
Он другие слышит голоса.

Холод, холод! «Мама, ты уснула!»,
А твой сын нечаянно ушёл
Если б ты могла, его б вернула,
Но тот миг давным-давно прошёл.

Полный звук. Танец.

Ведущий: Люди умирали целыми семьями, домами, кварталами. На глазах матерей умирали дети, младенцы оставались без матерей и, если их не находили, они были обречены. Из воспоминаний очевидца:

Голос за кадром: «Они лежали неподвижно в своих кроватках: истощённые, с широко раскрытыми глазами. В них застыл ужас от всего перенесённого. Кожа лица и рук была непроницаема от грязи. Вши ползали по исхудавшим тельцам. Многие дети больше месяца не видели никакой горячей пищи, даже кипятка».

Ведущий: 20 ноября норма выдачи хлеба уменьшилась в очередной раз: рабочие стали получать 250, а все остальные 125 граммов хлеба. А первую половину января неработающее население города и дети вообще никаких продуктов питания не получали. Вот страшная хроника тех блокадных дней.

Голос за кадром: «В ноябре голод унёс 11 тысяч человеческих жизней, в декабре - 53 тысячи, в январе - 72 тысячи, в феврале - 83 тысячи, в марте - свыше 110 тысяч жизней ленинградцев». С первыми тёплыми днями весны 1942 года, под растаявшим снегом, нашли ещё около13 тысяч трупов».

Звучит мелодия Э.Марикконе из к/ф «Профессионал», полный звук. Танец.

Звучит музыкальная зарисовка Г.Свиридов, к повести Пушкина «Метель». Мелодия стихает до фона. Стихи Ю.Воронова.

Чтец:

Наш город в снег до пояса закопан,
И, если с крыш на город посмотреть,
То улицы похожи на окопы,
В которых побывать успела смерть.

Луна скользит по небу одиноко,
Как по щеке холодная слеза.
И тёмные дома стоят без стёкол,
Как люди, потерявшие глаза.

Но в то, что умер город наш, - не верьте!
Нас не согнут отчаянье и страх!
Мы знаем от людей, сражённых смертью,
Что означает «смертью смерть, поправ».

Мы знаем, клятвы говорить не просто,
Но, если в Ленинград ворвётся враг,
Мы разорвём последнюю из простынь,
Лишь на бинты, но не на белый флаг!

Полный звук. Танец.

Ведущий : Но главными жертвами этой трагедии были дети.

Звучит «Адажио» « SEKRET GARDEN». Музыка стихает до фона.

Ведущий: На второй линии Васильевского острова, в доме 13, жила большая семья Савичевых: пятеро детей, их мать Мария Игнатьевна, бабушка и два брата рано умершего отца. Самой младшей была 11-летняя Таня - весёлая, жизнерадостная девочка, общая любимица. Савичевы были очень дружной семьёй и, когда пришла беда, решили никуда не уезжать из родного города и быть вместе. В августе они не могли себе представить, какие тяжёлые испытания ждут их семью. До нас дошли девять листков из дневника Тани - записи, потрясшие миллионы сердец. Детская рука с трудом выводила слова. Измученная невыносимыми страданиями, она была неспособна на живые эмоции. Таня просто фиксировала реальные факты своей жизни.

Мизансцена «Дневник Тани Савичевой». Листки дневника на экране:

«Савичевы умерли».

«Умерли все».

«Осталась одна Таня».

Фоном продолжает звучать «Адажио».

Ведущий: Таню, потерявшую сознание от голода, нашли служащие санитарных команд, обходивших квартиры в поисках осиротевших детей. Жизнь едва теплилась в ней. Вместе с другими ленинградскими детьми её эвакуировали по «Дороге Жизни», но спасти Таню было уже невозможно: она умерла первого августа 1944 года. Судьба юной ленинградки стала олицетворением стойкости и страданий, которые выпали на долю всех детей блокады.

Полный звук «Адажио». Танец.

Ведущий: Трудно себе представить, но в этих условиях в городе продолжало работать 39 школ. Маленькие ленинградцы хотели учиться. Стихи Ю.Воронова.

Чтец:

Девчонка руки протянула
И головой - на край стола,
Сначала думали - уснула,
А оказалось - умерла.

Её из школы на носилках
Домой ребята понесли.
В ресницах у подруг - слезинки
То исчезали, то росли.

Никто не обронил ни слова,
Лишь хрипло, сквозь метельный стон,
Учитель выдавил, что: «Снова,
Уроки - после похорон».

Чтец:

Блокада. Далеко как это слово
От наших с вами мирных дней.
Произношу его и вижу снова
Голодных, умирающих детей.

Как опустели целые кварталы,
И как трамваи вмёрзли на пути,
И матерей, которые не в силах.
Своих детей на кладбище везти.

Звучит «Реквием» В.Моцарта. Мизансцена.

Ведущий: Несмотря на нечеловеческие страдания, ленинградцы не сдавались. Женщины заменили на заводах своих отцов и мужей, 13- летние подростки выполняли рабочие нормы, а вечерами дежурили на крышах домов, чтобы сбросить «зажигалки» и уберечь родной город от пожаров.

Звучит песня И.Шварца на стихи В.Коростылёва «Но были они ленинградцы». Вокальная группа.

Ведущий: В городе не работали водопровод и канализация, стоял весь городской транспорт, в домах не было света, тепла. В «буржуйках» жгли мебель, паркет, книги, но ни в одном из парков и садов города не тронули ни одного дерева.

Стихи Ю.Воронова и О.Берггольц.

Чтец:

Они зимой сжигали всё, что было:
Шкафы и двери, стулья и столы.
Но их рука деревьев не рубила.
Сады не знали голоса пилы.

Чтец:

Им над Невой шуметь и красоваться,
Шагая к людям будущих годов.
Деревья, поклонитесь ленинградцам,
Закопанным в гробах и без гробов.

Чтец:

Скрипят, скрипят по Невскому полозья.
На детских санках узеньких, смешных
В кастрюльках воду голубую возят,
Дрова и скарб, умерших и больных…

Ведущий: Письма в блокадном городе - они были нужны ленинградцам не меньше, чем хлеб. На фронте никто не знал и даже представить себе не мог, что происходит в Ленинграде. Письмо с сообщением «жив и здоров» могло на время заставить забыть о голоде, холоде и обо всём происходящем.

Звучит мелодия М.Таривердиева из к/ф «Семнадцать мгновений весны». На сцену выходят мать с детьми и солдат. Дети садятся за стол, мать стирает, солдат пишет письмо, а затем читает его. Подготовка танца. Стук в дверь. Почтальон приносит письмо. Мизансцена. Стихи Э.Асадова.

Солдат:

Мама! Тебе эти строки пишу я,
Тебе посылаю сыновний привет,
Тебя вспоминаю, такую родную,
Такую хорошую, слов даже нет!

Читаешь письмо ты, а видишь мальчишку,
Немного лентяя и вечно не в срок,
Бегущего утром с портфелем под мышкой,
Свистя беззаботно, на первый урок.

Грустила ты, если мне физик, бывало,
Суровою двойкой дневник украшал,
Гордилась, когда я под сводами зала
Стихи свои с жаром ребятам читал.

За жизнь, за тебя, за родные края
Иду я навстречу свинцовому ветру.
И пусть между нами сейчас километры -
Ты здесь, ты со мною, родная моя!

И чем бы в пути мне война ни грозила,
Ты знай, я не сдамся, покуда дышу!
Я знаю, что ты меня благословила,
И утром, не дрогнув, я в бой ухожу!

Полный звук. Танец.

Ведущий: Весной 1942 года, пережив самую страшную блокадную зиму, ленинградцы стали носить на одежде значок: ласточку с письмом в клюве. Этот символ ленинградской блокады был ответом на заявления немецкой пропаганды о том, что даже птица не может пролететь в город. Стихи О.Берггольц.

Чтец:

Маленькую ласточку из жести
Я носила на груди сама.
Это было знаком доброй вести,
Это означало: «Жду письма».

Этот знак придумала блокада.
Знали мы, что только самолёт,
Только птица к нам, до Ленинграда,
С нашей милой Родины дойдёт.

«Мороз, стоим у дома на углу
А в душе тревога
Полуторки прорвались к нам по льду
Дала надежду Ладога - дорога».

Ведущий: Несмотря на тяжёлую обстановку на всех фронтах, страна помнила о Ленинграде и ленинградцах. В кратчайшие сроки по льду Ладожского озера была построена дорога. Над ней постоянно кружили вражеские самолёты, сбрасывая свой смертоносный груз, она день и ночь обстреливалась из орудий. Машины уходили под лёд вместе с продуктами и теми, кто пытался спасти ленинградцев. Первое её название «Дорога смерти», но ленинградцы называли её «Дорогой Жизни». Ведь только по ней можно было доставить продукты умиравшим горожанам, только по ней вывезти людей из блокады.

Стихи А.Ахматовой.

Чтец:

Птицы смерти в зените стоят,
Кто придёт выручать Ленинград?
Не шумите вокруг, он дышит,
Он живой ещё, он всё слышит.

Как на влажном балтийском дне
Сыновья его стонут во сне,
Как из недр его вопли: «Хлеба!»
До седьмого доходят неба.

Но безжалостна эта твердь,
И глядит из всех окон смерть.

Звучит песня А. Розенбаума. Видеохроника блокадного Ленинграда.

Ведущий: Во время блокады город продолжал жить: работали библиотеки, проводились экскурсии по залам Эрмитажа, всю блокаду не прекращал работу театр музыкальной комедии. Агитбригады артистов и школьников выезжали с концертами на передовую и в госпиталя. Это помогало выживать.

Стихи О.Берггольц.

Чтец:

В грязи, во мраке, в голоде, в печали,
Где смерть, как тень, тащилась по пятам,
Такими мы счастливыми бывали,
Такой свободой бурною дышали,
Что внуки позавидовали б нам…

Чтец:

Я никогда героем не была,
Не жаждала ни славы, ни награды.
Дыша одним дыханьем с Ленинградом,
Я не геройствовала, я жила.

Чтец:

Нас немцы называют: «мёртвый город».
Но где, когда был мёртвым нужен стих?
А здесь сквозь грохот бомб и лютый холод -
Он, славя павших, жить зовёт живых.

Ведущий: Это строки ленинградской поэтессы Ольги Берггольц. Её голос ежедневно звучал по радио. Он придавал ленинградцам силы. А как слушали эти стихи!

Из воспоминаний Ольги Берггольц:

Голос за кадром: «Я думаю, что никогда больше люди не будут слушать стихи так, как слушали их в ту страшную зиму голодные, опухшие, еле живые ленинградцы. Свидетельством величия их духа останется эта способность в таком кошмаре, среди таких физических и нравственных терзаний, отзываться на поэзию, на искусство».

Ведущий: В блокадном Ленинграде музы не молчали! Здесь начал писать свою седьмую симфонию композитор Дмитрий Шостакович. Осенью 1941 года Большой симфонический оркестр ленинградского радио приступил к репетициям первых трёх её частей. Но в декабре репетиции пришлось прекратить: музыканты падали в голодные обмороки, умирали прямо на сцене. В марте 1942 года они возобновились, но от оркестра, к тому времени, осталось всего 15 ослабевших музыкантов. Но Ленинград уже ждал этот концерт, он не мог не состояться. В город самолётом была доставлена партитура всей симфонии, с фронта отозваны бойцы-музыканты, чтобы заменить умерших оркестрантов

Теперь симфония называлась «Ленинградской».

Звучит «Ленинградская симфония» Д. Шостаковича. Музыка стихает до фона.

Ведущий: 9 августа 1942 года в Большом зале филармонии, несмотря на светомаскировку, горели все хрустальные люстры. В зале сидели моряки, пехотинцы, бойцы ПВО и ленинградцы - завсегдатаи филармонии. Исполнение длилось 80 минут. За это время на город не упало ни одного снаряда, не разорвалось ни одной бомбы. Орудия врага молчали - их подавила мощным огнём наша артиллерия, защищавшая город. Произведение Шостаковича потрясло слушателей. Музыка сумела выразить то, что в это в это трудное время объединяло ленинградцев: героизм, любовь к своему городу, вера в Победу. Из воспоминаний Анны Ахматовой:

Чтец:

Какая музыка была!
Какая музыка играла!
Когда и души и тела
Война проклятая попрала.

Какая музыка во всём,
Всем и для всех - не по ранжиру.
Осилим… выстоим… спасём…
Ах, не до жиру - быть бы живу…

Солдатам голову кружа,
Трёхрядка под накатом брёвен
Была нужней для блиндажа,
Чем для Германии Бетховен.

И через всю страну струна,
Натянутая трепетала,
Когда проклятая война
И души и тела топтала.

Стенали яростно, навзрыд
Одной - единой страсти ради
На полустанке - инвалид
И Шостакович - в Ленинграде.

Ведущий: Исполнение транслировалось по радио. Его слышали не только жители города, но и, через громкоговорители, немецкие солдаты, осаждавшие город. Они обезумели от услышанного. Они считали, что перед ними мёртвый город, а он жил, он слушал симфонию Шостаковича!

«Ленинградская симфония» - полный звук.

Ведущий : из воспоминаний пленного немецкого офицера:

Ведущий: И город выстоял! Полуживые, голодные и замёрзшие ленинградцы самоотверженно трудились. Наконец, они просто жили в блокадном городе. Одно это уже было подвигом. В январе 1943 года Ленинград получил связь со страной - узкую полоску земли шириной 10 километров, которую, ценой больших потерь, отвоевала у врага советская армия.

Звучит «Гимн Великому городу» Р.Глиэра. Видеохроника на экране.

Ведущий: Под бомбами и снарядами в город пошли поезда с продовольствием. Блокада была прорвана, но до полного освобождения оставался ещё целый год. В январе 1944 года сильная орудийная канонада разбудила ленинградцев. Ещё не прошёл страх перед возможным штурмом города, но это били наши орудия. Войска Ленинградского фронта перешли в наступление и отбросили врага от города. 27 января освобождение Ленинграда от вражеской блокады было завершено. Это был праздник со слезами на глазах. В городе гремел салют!

Стихи Ю.Воронова

Чтец:

За залпом залп. Гремит салют
Ракеты в воздухе горячем
Цветами пёстрыми цветут,
А ленинградцы тихо плачут.

Ни успокаивать пока,
Ни утешать людей не надо,
Их радость слишком велика -
Гремит салют над Ленинградом!

Их радость велика, но боль
Заговорила и прорвалась:
На праздничный салют с тобой
Пол - Ленинграда не поднялось.

Рыдают люди и поют,
И лиц заплаканных не прячут.
Сегодня в городе салют!
Сегодня ленинградцы плачут…

Звучит саундтрек Д.Вильямса к фильму «Список Шиндлера». Музыка стихает до фона.

Ведущий: Есть в нашем городе самое большое в мире кладбище - Пискарёвское. Нет, не по площади, а по количеству людей, похороненных в его братских могилах. С утра до вечера идут сюда люди: в мороз и зной, в праздники и будни. Особенно много здесь бывает ленинградцев, петербуржцев - родных и близких тех, кто покоится под холмами братских могил.

Слова О.Берггольц.

Чтец:

Здесь лежат ленинградцы.
Здесь горожане - мужчины, женщины, дети.
Рядом с ними солдаты-красноармейцы.
Всею жизнью своею
Они защищали тебя, Ленинград,
Колыбель революции.

Их имён благородных мы здесь перечислить не сможем,
Так их много под вечной охраной гранита.
Но знай, внимающий этим камням,
Никто не забыт и ничто не забыто.

В город ломились враги - в броню и железо одеты,
Но с армией вместе встали -
Рабочие, школьники, учителя, ополченцы.
И все как один, сказали они:
«Скорее смерть испугается нас, чем мы смерти».

Так пусть же пред жизнью бессмертною вашей,
На этом печально - торжественном поле.
Вечно склоняет знамёна народ благодарный,
Родина - мать и город - герой Ленинград .

Ведущий: Этот мемориал - символ стойкости, мужества и силы духа советских людей, символ неисчислимых страданий, которые принесла миру война. Много времени прошло с тех пор, многое изменилось. Выросли поколения, не знавшие войны и блокады. Но никакие сроки не смогут приуменьшить величие подвига ленинградцев - подвига, равного которому не знает история. До конца осмыслить их беспримерное мужество, узнать его страшную цену невозможно, не увидев Пискарёвского кладбища, не услышав его, пронзающей сердце, тишины.

Мелодия Д.Вильямса звучит громче. Танец.

Чтец:

Вот опять - через столько лет!
Эта женщина в День Победы,
Не венок, не цветы, а хлеб
Принесла на могилу деда.

Чтец:

Простор и дымка музыки… молчишь.
Холодные ладони мнёшь до хруста -
Вокруг земля засеяна так густо.
Что зябко от того, на чём стоишь .

Звучит «Адажио» Т.Альбинони. Звук стихает до фона.

Ведущий: Мало ленинградцев дожили до дня освобождения от блокады: тысячи погибли под бомбами и снарядами во время ежедневных обстрелов города. Десятки и сотни тысяч умерли от голода и холода. Им, навсегда оставшимся в родном городе, мы обязаны своей жизнью, с нами на века память о них. Эта память - благодарность за их боль и страдания. И только от нас зависит, сможем ли мы сохранить эту ПАМЯТЬ .

Звучит вокализ «Адажио» Т.Альбинони. Стихи Р.Рождественского.

Чтец:

Помните! Через века, через года - помните!
О тех, кто уже не придёт никогда - помните!
Не плачьте! В горле сдержите стоны, горькие стоны.
Памяти павших будьте достойны! Вечно достойны!
Хлебом и песней, мечтой и стихами,
Жизнью просторной, каждой секундой,
Каждым дыханьем будьте достойны!
Люди! Покуда сердца стучатся. - помните!
Какою ценой завоёвано счастье, - пожалуйста, помните!
Песню свою, отправляя в полёт, - помните!
О тех, кто уже никогда не споёт, - помните!
Детям своим расскажите о них, чтоб помнили!
Детям детей расскажите о них, чтоб тоже запомнили!
Во все времена бессмертной земли, - помните!
К мерцающим звёздам, ведя корабли, о погибших - помните!
Встречайте трепетную весну, люди Земли!
Убейте войну, прокляните войну, люди Земли!
Мечту пронесите через года и жизнью наполните!
Но о тех, кто уже не придёт никогда, заклинаю, - помните !

Танец «Помните» на музыку Т.Альбинони. Танец Ангела, вокал на музыку Т.Альбинони.

Звучит «Баллада о памяти». Видеохроника на экране.

Ведущий:

Память людская, что можешь ты сделать,
С теми, кто жизни свои за тебя положил?
С теми, кто никогда не вернётся к любимым,
Родине-матери, крикнувших: «Жди!»

Вокалист:

Сколько лет миновало с той военной поры,
Что Победой мелькнула в 45 году.
Но жжёт моё сердце горечь вины
Перед теми, кто погибли в блокадном аду!

Группа:

Горе людское, боль человечья,

Ведущий:

Слёзы людские, чем же Вас высушить,
Ветром полей тех, что помнят бои?
Может быть, горем, седеющей матери,
Ждущей, зовущей сына с войны.

Вокалист:

Когда гибнет солдат - это можно понять,
Он исполнил свой долг на поле брани.
Но никогда нам войну не оправдать,
Читая листки дневника девочки Тани.

Группа:

Горе людское, боль человечья,
Камни надгробий на душах живых.
В мраморе, бронзе, в граните и мыслях
Мы Вас не можем представить иных.

Ведущий:

История не терпит суесловия,
Трудна её народная стезя.
Её страницы вычерчены кровью,
Нельзя любить безумною любовью,
Но и любить без ПАМЯТИ - нельзя!

Ведущий: Бывает в нашей жизни минута, когда мы вспоминаем то, чего с нами никогда не было, вспоминаем то, что знаем только по рассказам родных, из книг и кинофильмов. Тогда мы мысленно переносимся на многие годы назад и чувствуем рядом дыхание своих родных и близких, которых видели только на старых фотографиях. В эту минуту мы думаем и о незнакомых людях, погибших, защищая наше Отечество, защищая нас.

Это МИНУТА МОЛЧАНИЯ.

Звучат «Грёзы» Шумана. Все участники спектакля выходят на сцену.

Ведущий: МИНУТА МОЛЧАНИЯ. Самая длинная минута праздника. В ней не 60 секунд, в ней 900 страшных блокадных дней, в ней навсегда сотни тысяч героических защитников и мирных жителей Ленинграда.

Ведущий: МИНУТА МОЛЧАНИЯ. Она освящена огнём боёв и огнём салютов. Самая тихая минута праздника, самая грустная минута праздника, но самая гордая минута праздника.

Ведущий: МИНУТА МОЛЧАНИЯ . Всё меньше остаётся защитников Ленинграда, но живы дети блокады. Не было и, дай бог, никогда больше не будет на земле детей, которым придётся пережить то, что пережили эти дети.

Ведущий: МИНУТА МОЛЧАНИЯ. Блокадники будут вспоминать родных и близких, которые покоятся в братских могилах Пискарёвского, Серафимовского, Богословского и других кладбищ города. А в нас, вместе с нашими сердцами, пусть всегда стучит Ленинградский метроном и звук его будет слышен всем последующим поколениям. МИНУТА МОЛЧАНИЯ…

Звучит МЕТРОНОМ. МИНУТА МОЛЧАНИЯ. Фрагмент сюиты «ПАМЯТЬ».

Финальная песня А.Пугачёвой, стихи И.Мандельштама «Ленинград». Танец.

В первые месяцы блокады на улицах Ленинграда было установлено 1500 громкоговорителей. Радиосеть несла информацию для населения о налётах и воздушной тревоге. Знаменитый метроном, вошедший в историю блокады Ленинграда как культурный памятник сопротивления населения, транслировался во время налётов именно через эту сеть. Быстрый ритм означал воздушную тревогу, медленный ритм -- отбой. Также тревогу объявлял диктор Михаил Меланед.

Ухудшение ситуации в городе

В ноябре 1941 года положение горожан резко ухудшилось. Смертность от голода стала массовой. Специальные похоронные службы ежедневно подбирали только на улицах около сотни трупов.

Сохранились бесчисленные рассказы о людях, падавших от слабости и умиравших -- дома или на работе, в магазинах или на улицах. Жительница блокадного города Елена Скрябина в дневнике записала:

Теперь умирают так просто: сначала перестают интересоваться чем бы то ни было, потом ложатся в постель и больше не встают.

Смерть хозяйничает в городе. Люди умирают и умирают. Сегодня, когда я проходила по улице, передо мной шёл человек. Он еле передвигал ноги. Обгоняя его, я невольно обратила внимание на жуткое синее лицо. Подумала про себя: наверное, скоро умрёт. Тут действительно можно было сказать, что на лице человека лежала печать смерти. Через несколько шагов я обернулась, остановилась, следила за ним. Он опустился на тумбу, глаза закатились, потом он медленно стал сползать на землю. Когда я подошла к нему, он был уже мёртв. Люди от голода настолько ослабели, что не сопротивляются смерти. Умирают так, как будто засыпают. А окружающие полуживые люди не обращают на них никакого внимания. Смерть стала явлением, наблюдаемым на каждом шагу. К ней привыкли, появилось полное равнодушие: ведь не сегодня - завтра такая участь ожидает каждого. Когда утром выходишь из дому, натыкаешься на трупы, лежащие в подворотне, на улице. Трупы долго лежат, так как некому их убирать.

Д.В. Павлов, уполномоченный ГКО по обеспечению продовольствием Ленинграда и Ленинградского фронта, пишет:

Период с середины ноября 1941 года до конца января 1942 года был самым тяжёлым за время блокады. Внутренние ресурсы к этому времени оказались полностью исчерпанными, а завоз через Ладожское озеро производился в незначительных размерах. Все свои надежды и чаяния люди возлагали на зимнюю дорогу.

Несмотря на низкие температуры в городе, часть водопроводной сети работала, так были открыты десятки водоразборных колонок, из которых жители окрестных домов могли брать воду. Большая часть рабочих «Водоканала» была переведена на казарменное положение, но жителям приходилось также брать воду из повреждённых труб и прорубей.

Число жертв голода стремительно росло -- каждый день в Ленинграде умирало более 4000 человек, что в сто раз превышало показатели смертности в мирное время. Были дни, когда умирало 6--7 тысяч человек. Только в декабре умерло 52 881 человек, потери же за январь--февраль -- 199 187 человек. Мужская смертность существенно превышала женскую -- на каждые 100 смертей приходилось в среднем 63 мужчины и 37 женщин. К концу войны женщины составляли основную часть городского населения.

10:30 — REGNUM С 1942 по 1945 год Елизавета Курбатова , которой на днях исполнилось 100 лет, работала старшим техником в Ленинградском доме радио - обеспечивала бесперебойную работу Ленинградского метронома, который отсчитывал секунды блокадного времени, и должен был быть практически "вечным двигателем".

Сама "смотрительница" метронома - из легендарной семьи: её родные воевали на Ленинградском фронте и встретили Победу, а младший брат - погиб под Сталинградом.

В стороне от парадных подъездов

Таких долгожителей немного, но они есть, и их судьбы - яркие штрихи к тому, что тогда происходило.

Накануне 70-летнего юбилея полного освобождения Ленинграда от блокады Елизавете Курбатовой - прапрабабушке Лизе - исполнилось сто лет. Собрались все - дети, внуки, правнуки и праправнуки. Иные приехали из других городов. У неё две дочери, четверо внуков, восемь правнуков и два праправнука.

В одном из домов Каменноостровского проспекта на Петроградской стороне она живет с одной из своих дочерей и зятем - Евгенией и Евгением Яковлевыми и своим правнуком - Никитой. Однажды близкие попросили её написать о себе то, что помнит. Начала, потом забросила, есть среди страниц - записи о блокаде. К юбилею правнучка подготовила альбом (монографию), в котором - старые семейные снимки.

"Год рождения и месяц в мамином паспорте указаны верно, - рассказала дочь юбилярши Евгения. - А вот день... Её родители - мои дедушка и бабушка поженились в 1913 году, а уже в январе 1914 года родилась мама. Но тогда в регистрационную книгу не сразу записывали дату рождения детей. Когда месяца через два стали записывать, точной даты не вспомнили, записали 15 число - думаю, если ошиблись, то не намного".

В двадцатом году родились брат и сестра Лизы, двойняшки - Лева и Элеонора, а в двадцать шестом - младший - Саша.

Когда началась война, Саша был подростком. На фронт попал, когда шла битва под Сталинградом. Оттуда от него пришло одно письмо о том, что он в госпитале - легко ранен. Родных он просил не беспокоиться, писал, что всё будет хорошо. Больше писем от него не было. Пришла похоронка.

Воспоминаний детства у бабушки Лизы немного. Её мама Полина не гнушалась любой работы: стирала, пекла хлеб, растила птицу и поросят. Елизавета помнит, как брала в ладошки крохотных гусят - одно время мама выращивала их и продавала. А у деда была специальная установка для изготовления газировки, которая тоже пользовалась большим спросом...

Самое яркое воспоминание детства - сильнейший пожар в городе. Тогда Лизе было шесть лет. Ветер гнал огонь по одной стороне широкой улицы, где стоял их дом, который сгорел полностью. Лизина мама поставила дочку в сквере рядом с коляской - в ней были брат и сестра - близнецы, и сказала: "Не отходи"...

В 1931 году поступила в ПТУ, и потом работала на Центральном телефонном узле монтером. Трудовых книжек тогда не было, но сохранились справки, в которых указаны даты и квалификация.

Перед войной работала на фабрике грампластинок, училась на вечерних подготовительных курсах и поступила в Энерготехникум, который находился на 8-й линии Васильевского острова, рядом с набережной.

В 1941 году училась на четвертом курсе. Когда началась война, техникум эвакуировали. Она осталась, и для того чтобы закончить учёбу, перешла в техникум связи, свидетельство об окончании которого получила в тяжелейшем 1942 году. Сохранился снимок, на котором она с однокурсниками и преподавателем. Среди ровесников - подруга Женя, с которой она потом всю жизнь дружила, до самой Жениной смерти - вместе во время блокады работали на радио.

Уйти на фронт, чтобы выжить

Подруга дружила с молодым человеком Серёжей, который учился на два курса старше. Он один раз зашел в их группу, второй раз зашел, и ему приглянулась Лиза. Закончилось это тем, что на самом пороге Второй мировой войны, 4 сентября 1939 года они поженились. Отметили это событие скромно. В кинотеатре "Октябрь" был ресторан, куда пришли с его мамой. А 7 числа Сергея уже взяли в армию. Финская война, Великая Отечественная - всё прошел. Был связистом, защитником Ленинграда.

Тогда Елизавета с сестрой жили на Фонтанке, 64 (угол ул. Ломоносова и Фонтанки). Центр города: 206-я школа, ул. Ломоносова, Фонтанка, Щербаков переулок и ул. Рубинштейна - места, где в послевоенные годы прошло детство её детей.

В начале войны Лизу отправили на окопы. "Поехали туда летом. Помню станцию Батецкая (от ред : ныне - территория Новгородской области) - тьма людей. Как-то ночью нас разбудили и велели бежать на поезд, но непременно с лопатами, потому что если лопат не возьмем - оставят на перроне. Человек, который нас тогда разбудил, сказал, что это последний поезд, который идет в Ленинград - фашисты на подступах, больше поездов не будет. Мы побежали, а самолеты врага летали так низко, что казалось, вот-вот коснутся голов, и обстреливали безоружных. Поезд был забит битком, люди ехали на буферах и крышах - кто как мог устроиться", - поделилась воспоминаниями Елизавета Иосифовна.

Когда вернулись с оборонительных рубежей, устроилась санитаркой в эвакогоспиталь № 992, и работала там, пока не заболела и не оказалась в Боткинских бараках. Это было самое страшное, тяжелейшее для города время - зима сорок второго года. В ту зиму умерли родные её мужа - мама и три брата. Больше всего её поразила смерть одного из братьев Сергея - Жени, в честь которого она потом назвала дочку.

О том, что Женя умер, ей сообщили, когда была на больничной койке, и она попросила свою сестру Элеонору (в семье её называли просто Олей) принести ей одежду и ботинки мужа, потому что ноги распухли от голода так, что собственную обувь невозможно было надеть. Каким-то образом о смерти брата сообщили и мужу, а тот сказал, чтобы ждали до воскресенья, пообещал насушить сухарей для того чтобы можно было расплатиться за то, чтобы тело спустили с пятого этажа и отвезли на санках в больницу имени Куйбышева, куда свозили трупы умерших...

Пока Лиза болела, госпиталь, где она работала, расформировали, и она устроилась на санэпидемстанцию. Для предотвращения эпидемии в городе эти люди ходили по квартирам, убирали фекалии, грязь, выносили трупы. "Очень тяжелая работа", - сказал она и замолчала.

"В годы блокады отец время от времени появлялся дома, благодаря этому наверно мама осталась жива - привозил свой фронтовой паек. При малейшей возможности на фронте сушил хлеб, собирал грибы. В семейном альбоме сохранилась единственная фотография военного времени, на которой мама и папа вместе, датирован концом декабря 1943 года, почти 70 лет назад", - листая альбом, вспоминает дочка Елизаветы Иосифовны.

Зимой сорок второго года сестра Елизаветы слегла. Для того чтобы отнести ей лекарство от цинги - язык во рту у больной не помещался, приходилось пешком идти через весь город в госпиталь, располагавшийся в помещении Горного института.

Особенно страшной та зима была ещё и потому, что у них украли карточку, а прожить на одну было невозможно. Спас троюродный брат, который воевал под Ленинградом. Он приехал к ним, когда Ольга уже оправилась, и предложил одной из сестер пойти воевать в состав женского батальона.

Решили, что у мамы есть муж - семья, а Оля одна (ей был всего 21 год, маленького росточка), правильнее идти младшей. "Я пойду в армию", - сказала она, и ушла на фронт, где стала снайпером и комсоргом батальона, воевавшего под Ленинградом.

Ольга, вернувшаяся с войны с медалями, пользовалась фантастическим уважением. В войну не погибла, потом работала начальником ОТК крупного военного завода, который выпускал двигатели для грузовиков в Ленинграде. В семье сохранилась военная газета, на одной из полос которой, "в подвале" - статья об этой защитнице Ленинграда.

"Помню, как после прорыва блокады, Ольга приезжала с фронта в город, мы пошли в Большой драматический театр, и в антракте, как пирожное ели кусочек хлеба. Тогда я дала себе слово: всюду, куда бы ни выходила, буду брать с собой, даже в лучшие времена, ломтик хлеба", - вспоминает Елизавета Иосифовна.

Ленинградский метроном

В Дом радио старшим техником Лиза поступила в июле 1942 года (в семейном архиве есть свидетельствующий об этом документ). Состояла на службе там практически до конца войны. А её лучшая подруга Женя работала в доме радио до самой пенсии.

"Одной из наших обязанностей было строго следить за тем, чтобы метроном, который считал секунды и звучал из всех громкоговорителей и радиоточек города не затихал ни на секунду. Выставляли метроном на определенный ритм, а во время бомбежки мы спускались в бомбоубежище. Его сердце, как сердце города, билось то часто ("Начинается артобстрел города"), то редко ("В городе все спокойно").

В первые месяцы блокады на улицах Ленинграда было установлено 1500 громкоговорителей. Радиосеть давала информацию для населения о налётах и воздушной тревоге. Звуки знаменитого метронома, вошедшего в историю блокады Ленинграда как культурный памятник сопротивления населения, транслировались во время налётов именно через эту сеть. Быстрый ритм означал воздушную тревогу, медленный ритм - отбой.

"Обычная, но очень нужная тогда, работа. Когда были бомбежки, нас заставляли спускаться в бомбоубежище. В сорок четвертом году я была в положении (старшая дочь родилась в июле сорок четвертого), тяжело было спускаться с верхнего этажа. Конечно, от начальства попадало сильно за то, что оставались на месте... Пустые коридоры - в них эхом отдается каждый шаг, почему-то и во время бомбежек казались надежнее", - говорит она о том периоде жизни.

Тогда она получала редкие весточки от родных с фронта. Её родной брат, двадцатилетний Лева был командиром штрафного батальона - так распорядилась война. Когда получил сильнейшее ранение, санитары посчитали его убитым, но судьба решила иначе. При повторном обходе увидели - вроде жив. Почти год после этого он пробыл в госпитале...

Во время войны в соседней квартире случился пожар, они жили на пятом этаже, и поскольку сильно пострадала крыша, их переселили в маленькую квартиру, этажом ниже. В 1944 году сюда вернулась семья военного, их выселили и предоставили комнату на четырех человек на улице Ломоносова, в комнате 32 метра.

"Как мы её протопим! - говорила мама, и всячески сопротивлялась переселению - слишком большой ей казалась жилплощадь. Потом в ней собирались наши многочисленные родственники и знакомые. Мы радовались каждой встрече.

А сейчас уникальный и радостный повод - столетие, прибыли все! В день юбилея были речи и огромнейший торт, в середине которого красовалась фантастическая цифра "сто"", - улыбается дочь, демонстрируя юбилейные фотографии. И припомнила, как через десять лет после войны мама-Лиза устроилась в "Лениздат", была бригадиром ретушеров клише в фотоцинкографии - работала с небольшими многотиражными газетами на шестом этаже. Делала людей на фотографиях красивыми...

"Летом семья по обыкновению выезжает на свою дачу, что подо Мгой (в этих местах в годы войны шли жесточайшие бои). А сейчас здесь наша бабушка бьется с правнуками в шахматы. Эта игра требует светлого ума, трезвой памяти. Иногда жалуется, что стала хуже видеть" - разводит руками дочь.

Есть у бабушки Лизы небесный заступник, который ответственен за её "техническое состояние". Как она в годы блокады за биение сердца Ленинградского метронома.

"Люблю лето, своих шустрых внуков - правнуков, заботливых моих Жень", - поделилась со мной бабушка Лиза. А на вопрос, чувствует ли свой возраст, махнула на меня рукой и ответила: "Сто лет... не представляю!"

Евгения Дылева